10 ноября 2007 (1 день 17 часов назад)
Арттерапия – исцеляющее творчество
В Киевском областном онкологическом диспансере с детьми занимаются арттерапией
– Давай уберем игрушки, – говорит 5-летняя Дана своему старшему другу 7-летнему Толику. И они вместе начинают раскладывать по ящикам шкафа большие и красочные плюшевые кубики, детали от конструктора, машинки и куклы.
На первый взгляд, это обычные дети – подвижные, веселые, только вот судьба с самого детства приготовила для них испытания. Злокачественный гистиоцитоз (злокачественная клоновая опухоль кроветворной ткани) – такой диагноз поставили Дане Дереневской украинские медики, а у Толика Мельниченко обнаружили “царскую” болезнь – гемофилию.
Каждая среда для маленьких пациентов отделения детской онкогематологии Киевского областного онкологического диспансера – это праздник, ведь к ним придет Катя. Екатерина Сапожкова – профессиональный художник, которая уже второй год подряд проводит сеансы арттерапии с онкобольными детьми. Терапию искусством в онкологии иногда называют исцеляющим творчеством. Хотя арттерапию нельзя назвать лечением, но применительно к онкологии ее можно отнести к комплиментарным средствам, непосредственно связанным с улучшением психо-эмоционального и душевного состояния пациентов.
Как только игрушки сложены – на пороге игровой комнаты появляется Катя.
– Я сейчас позову остальных детей, и мы начнем занятие, а вы пока подготовьте воду и принесите краски, – обращается художница к Дане и Толику.
Пока дети выполняют поручение, в игровую комнату заходит 12-летняя Вита. Она уже 1,5 года находится в отделении детской онкогематологии. Вите Маруде необходима пересадка костного мозга. Хотели найти донора среди родственников: у Виты есть младший брат, но он ей не подошел. Теперь ищут донора за границей. Там же нужно будет и проводить операцию, поскольку нашим врачам она не под силу. Стоимость трансплантации более $100 тыс. Стоит ли говорить, что самим таких денег родителям Виты найти не под силу…
– Дети ждут Катю, как Бога, – делится мама Виты, которая всегда ходит с дочкой на занятия. – Целый день находиться в палате и ничего не делать для ребенка очень тяжело. А когда они рисуют, они чувствуют себя обычными детьми.
– Я не ходила в художественную школу и раньше вообще не рисовала. А вот здесь научилась, – рассказывает Вита. – Мы не всегда рисуем. Иногда Катя нам приносит ткань, и мы вырезаем цветочки, а потом делаем поделки.
В игровой собираются остальные дети. Две девочки приходят прямо с капельницами. Химиотерапия иногда может длиться до 8 часов, и тогда капельница становится временным спутником. К ней, как видно, дети привыкли. Если капельница в правой руке – берут кисточку в левую и начинают рисовать. Ведь через, казалось бы, обычный рисунок они открывают себя, свой внутренний мир, свои чувства и настроение. Кусочек бумаги и кисть помогают им избавится от всех негативных эмоций, боли и проблем, которые накопились в их ранимой детской душе.
– Сегодня наша тема – город, – начинает урок Катя и разворачивает перед детьми альбом австрийского художника и архитектора Хундертвассера.
Юные пациенты внимательно рассматривают картинки, а потом начинают старательно затушевывать свои белые листы – создают фон перед тем, как приступить к изображению “своего” города.
Раньше Катя занималась только со здоровыми детьми. Когда начала работать с маленькими пациентами из онкодиспансера – было очень тяжело. Тут есть своя специфика: поток детей постоянно меняется, и с каждым ребенком нужно опять начинать все сначала. Приходили 2–3 ребенка, со временем стало больше...
– Занятие длится, пока дети не устанут. Они должны отрисоваться. Иногда мы через 2 часа заканчиваем, а бывает, что и через 4 – насколько хватает сил, – рассказывает Екатерина. – Есть определенные картинки, когда видно, что ребенок в депрессии. Например, закрашенный черный фон. Но трактованием я не занимаюсь, этим пусть занимаются психологи. Мы делаем акцент на выходе внутренней энергии через творчество.
Объяснение рисункам все же нужно находить, чтобы понять причину того или иного страха у ребенка, а затем с помощью психолога помочь ему от него избавиться.
– Существуют определенные критерии оценки: и цвет, и форма и т.д. Но я ориентируюсь, в первую очередь, на то, что человек чувствует своим рисунком, – рассказывает глава Арттерапевтической ассоциации, кандидат психологических наук Елена Вознесенская. – Для меня обратная связь с ним, его отклик играет главную роль, а не то, что я сама себе знаю. Как пример – значение цвета, точнее, множество значений – у каждого оно свое. Я всегда спрашиваю, что значит для человека определенный цвет. Коричневый – с одной стороны, цвет фекалий, с другой – цвет матери-земли (а это доверие, основа, опора). Красный цвет – с одной стороны, цвет любви, ярких чувств, максимальной отдачи, а с другой – цвет агрессии, злости, гнева.
Заведующая отделением детской онкогематологии Киевского областного онкологического диспансера Наталья Дербенева говорит, что сразу согласилась на предложение волонтеров о проведении занятий арттерапией.
– Это очень хорошо и эффективно, это психологическая адаптация ребенка. Детям нужно искать выход энергии, выход своим эмоциям. Ведь они длительное время находится в четырех стенах. А занятия отвлекают их от болезни. Ребенку, например, поставили катетер или сделали пункцию, и он временно об этом забывает, – рассказывает Дербенева. – Я недавно была в Австрии, так там каждый день к больному ребенку, независимо – какую терапию он получает, – приходит заниматься учитель по школьной программе, психолог и арттерапевт. И это характерно для всех детских клиник Европы.
Сейчас самому маленькому пациенту в онкодиспансере 1,4 года. А вообще здесь могут находиться дети в возрасте от месяца до 18 лет.
Когда смотришь на детей, которые, сидя за большим столом, активно машут кистью, тщательно подбирают краски и сосредоточенно рассматривают рисунки в альбоме, создается впечатление, что присутствуешь на обычном уроке в художественной школе…если бы только не капельницы и не защитные маски на детских лицах.
Терапия искусством является относительно новым методом психотерапии. Впервые этот термин был использован Адрианом Хиллом в 1938 г. при описании его работы с больными туберкулезом и вскоре получил широкое распространение. В настоящее время им обозначают все виды занятий искусством, которые проводятся в больницах и центрах здоровья. Рисование, живопись красками или лепка являются безопасными способами разрядки напряжения, а также ускоряют прогресс в терапии. Подсознательные конфликты и внутренние переживания легче выражаются с помощью зрительных образов, чем в разговоре во время вербальной психотерапии.
Арттерапия помогает людям с тяжелыми психическими заболеваниями: детям-инвалидам и людям с тяжелыми нарушениями развития (зрения, слуха, речи, движения); лицам в состоянии хронического стресса или жертвам насилия; семьям, переживающим психологический кризис; одаренным детям, испытывающим психологические трудности.
Сегодня выделяют собственно арттерапию (визуальные виды искусства), музыкальную терапию, танцетерапию, драмотерапию, сказкотерапию, библиотерапию, маскотерапию, этнотерапию, игротерапию, цветотерапию, фототерапию, куклотерапию, оригами и др.
На первый взгляд, это обычные дети – подвижные, веселые, только вот судьба с самого детства приготовила для них испытания. Злокачественный гистиоцитоз (злокачественная клоновая опухоль кроветворной ткани) – такой диагноз поставили Дане Дереневской украинские медики, а у Толика Мельниченко обнаружили “царскую” болезнь – гемофилию.
Каждая среда для маленьких пациентов отделения детской онкогематологии Киевского областного онкологического диспансера – это праздник, ведь к ним придет Катя. Екатерина Сапожкова – профессиональный художник, которая уже второй год подряд проводит сеансы арттерапии с онкобольными детьми. Терапию искусством в онкологии иногда называют исцеляющим творчеством. Хотя арттерапию нельзя назвать лечением, но применительно к онкологии ее можно отнести к комплиментарным средствам, непосредственно связанным с улучшением психо-эмоционального и душевного состояния пациентов.
Как только игрушки сложены – на пороге игровой комнаты появляется Катя.
– Я сейчас позову остальных детей, и мы начнем занятие, а вы пока подготовьте воду и принесите краски, – обращается художница к Дане и Толику.
Пока дети выполняют поручение, в игровую комнату заходит 12-летняя Вита. Она уже 1,5 года находится в отделении детской онкогематологии. Вите Маруде необходима пересадка костного мозга. Хотели найти донора среди родственников: у Виты есть младший брат, но он ей не подошел. Теперь ищут донора за границей. Там же нужно будет и проводить операцию, поскольку нашим врачам она не под силу. Стоимость трансплантации более $100 тыс. Стоит ли говорить, что самим таких денег родителям Виты найти не под силу…
– Дети ждут Катю, как Бога, – делится мама Виты, которая всегда ходит с дочкой на занятия. – Целый день находиться в палате и ничего не делать для ребенка очень тяжело. А когда они рисуют, они чувствуют себя обычными детьми.
– Я не ходила в художественную школу и раньше вообще не рисовала. А вот здесь научилась, – рассказывает Вита. – Мы не всегда рисуем. Иногда Катя нам приносит ткань, и мы вырезаем цветочки, а потом делаем поделки.
В игровой собираются остальные дети. Две девочки приходят прямо с капельницами. Химиотерапия иногда может длиться до 8 часов, и тогда капельница становится временным спутником. К ней, как видно, дети привыкли. Если капельница в правой руке – берут кисточку в левую и начинают рисовать. Ведь через, казалось бы, обычный рисунок они открывают себя, свой внутренний мир, свои чувства и настроение. Кусочек бумаги и кисть помогают им избавится от всех негативных эмоций, боли и проблем, которые накопились в их ранимой детской душе.
– Сегодня наша тема – город, – начинает урок Катя и разворачивает перед детьми альбом австрийского художника и архитектора Хундертвассера.
Юные пациенты внимательно рассматривают картинки, а потом начинают старательно затушевывать свои белые листы – создают фон перед тем, как приступить к изображению “своего” города.
Раньше Катя занималась только со здоровыми детьми. Когда начала работать с маленькими пациентами из онкодиспансера – было очень тяжело. Тут есть своя специфика: поток детей постоянно меняется, и с каждым ребенком нужно опять начинать все сначала. Приходили 2–3 ребенка, со временем стало больше...
– Занятие длится, пока дети не устанут. Они должны отрисоваться. Иногда мы через 2 часа заканчиваем, а бывает, что и через 4 – насколько хватает сил, – рассказывает Екатерина. – Есть определенные картинки, когда видно, что ребенок в депрессии. Например, закрашенный черный фон. Но трактованием я не занимаюсь, этим пусть занимаются психологи. Мы делаем акцент на выходе внутренней энергии через творчество.
Объяснение рисункам все же нужно находить, чтобы понять причину того или иного страха у ребенка, а затем с помощью психолога помочь ему от него избавиться.
– Существуют определенные критерии оценки: и цвет, и форма и т.д. Но я ориентируюсь, в первую очередь, на то, что человек чувствует своим рисунком, – рассказывает глава Арттерапевтической ассоциации, кандидат психологических наук Елена Вознесенская. – Для меня обратная связь с ним, его отклик играет главную роль, а не то, что я сама себе знаю. Как пример – значение цвета, точнее, множество значений – у каждого оно свое. Я всегда спрашиваю, что значит для человека определенный цвет. Коричневый – с одной стороны, цвет фекалий, с другой – цвет матери-земли (а это доверие, основа, опора). Красный цвет – с одной стороны, цвет любви, ярких чувств, максимальной отдачи, а с другой – цвет агрессии, злости, гнева.
Заведующая отделением детской онкогематологии Киевского областного онкологического диспансера Наталья Дербенева говорит, что сразу согласилась на предложение волонтеров о проведении занятий арттерапией.
– Это очень хорошо и эффективно, это психологическая адаптация ребенка. Детям нужно искать выход энергии, выход своим эмоциям. Ведь они длительное время находится в четырех стенах. А занятия отвлекают их от болезни. Ребенку, например, поставили катетер или сделали пункцию, и он временно об этом забывает, – рассказывает Дербенева. – Я недавно была в Австрии, так там каждый день к больному ребенку, независимо – какую терапию он получает, – приходит заниматься учитель по школьной программе, психолог и арттерапевт. И это характерно для всех детских клиник Европы.
Сейчас самому маленькому пациенту в онкодиспансере 1,4 года. А вообще здесь могут находиться дети в возрасте от месяца до 18 лет.
Когда смотришь на детей, которые, сидя за большим столом, активно машут кистью, тщательно подбирают краски и сосредоточенно рассматривают рисунки в альбоме, создается впечатление, что присутствуешь на обычном уроке в художественной школе…если бы только не капельницы и не защитные маски на детских лицах.
Терапия искусством является относительно новым методом психотерапии. Впервые этот термин был использован Адрианом Хиллом в 1938 г. при описании его работы с больными туберкулезом и вскоре получил широкое распространение. В настоящее время им обозначают все виды занятий искусством, которые проводятся в больницах и центрах здоровья. Рисование, живопись красками или лепка являются безопасными способами разрядки напряжения, а также ускоряют прогресс в терапии. Подсознательные конфликты и внутренние переживания легче выражаются с помощью зрительных образов, чем в разговоре во время вербальной психотерапии.
Арттерапия помогает людям с тяжелыми психическими заболеваниями: детям-инвалидам и людям с тяжелыми нарушениями развития (зрения, слуха, речи, движения); лицам в состоянии хронического стресса или жертвам насилия; семьям, переживающим психологический кризис; одаренным детям, испытывающим психологические трудности.
Сегодня выделяют собственно арттерапию (визуальные виды искусства), музыкальную терапию, танцетерапию, драмотерапию, сказкотерапию, библиотерапию, маскотерапию, этнотерапию, игротерапию, цветотерапию, фототерапию, куклотерапию, оригами и др.
Анна Ященко
http://unian.net
http://unian.net
